Марк Энтони - Цитадель огня. Мрак остаётся [Авт. сборник]
— Последнее время миссис Маккей очень нервничала, — сказала Уонита. — А теперь к ней вернулась надежда. Она говорит, что наши дела давно не шли так хорошо. Она даже зарплату мне прибавила.
Тревис выглянул в огромное окно. В сгущающихся сумерках по Лосиной улице носились обрывки бумаг и еще какой-то мусор, похожий на сухие клочья травы. «Нет, Уонита, ты ошибаешься. Дела вовсе не так хороши, как ты думаешь. Как раз наоборот. Кто эти люди, так внезапно появившиеся в нашем городе? Что им известно про настоящие возможности, которые дарит человеку Судьба?» Тревис посмотрел на полную луну на обложке. Он уже видел испещренные одним и тем же знаком двери домов, когда его жизнь круто переменилась. Тревис смял книжонку, засунул ее в карман и направился к двери.
— Тревис? Ты забыл петли.
Уонита сунула ему в руки гладкий блестящий пакет, Тревис вышел из универмага, и на него тут же навалились пропитанные густым жаром и пылью сумерки. Тревис принялся отчаянно вертеть головой в поисках черного фургона, чтобы спросить у его владельцев, зачем они явились в город и с какой стати собрались тут все поменять.
Но фургон исчез. Тревис вздохнул и зашагал в сторону «Шахтного ствола», пора было открывать салун.
Глава 10
Макс позвонил в «Шахтный ствол» без четверти двенадцать ночи.
Тревис, стоявший у стойки, быстро схватил трубку.
— Макс? Это ты?
Шипение на другом конце провода постепенно превратилось в осмысленные слова.
— …я, конечно, Тревис.
Голос Макса показался Тревису каким-то неживым, с металлическими призвуками, словно он разговаривал с ним, сидя в длинной стальной трубе.
Тревис встал спиной к залу, чтобы не мешал шум. Вернувшись из универмага, он обнаружил, что у дверей салуна собралась толпа посетителей, с нетерпением ожидавших открытия заведения. Да и сейчас, несмотря на поздний час, половина столиков была занята. Тревис подумал, что люди иногда бывают даже слишком добрыми и великодушными. Он положил коврик на черное пятно на полу, но запах все равно остался.
— Макс, я… — Он заговорил тише. — Я начал волноваться, когда ты не объявился сегодня.
— Тревис, а ты беспокоишься, когда какая-нибудь из «Дочерей фронтира» сломает ноготь, открывая банку с пивом?
Тревис не удержался и фыркнул. Да, это настоящий Макс, даже если голос у него какой-то искусственный.
— Где ты? Я… ты дома?
Возникли статические помехи, а затем послышался голос Макса:
— …чудесно, Тревис. С каждым днем все лучше и лучше. Правда, я не шучу.
Тревис знал, что должен верить своему другу, но не мог забыть лихорадочного блеска в его глазах.
— Ты давно видел помощницу шерифа? — облизнув губы, спросил Тревис.
Послышалось едва различимое шипение, а потом наступила тишина.
— Макс? Ты?..
— Да. Да, видел…
Неожиданно его прервал такой пронзительный вой, что Тревис невольно отодвинул трубку от уха, опасаясь оглохнуть.
— Макс? Где ты? Что это было?
Снова какие-то шумы и помехи, а потом послышался едва различимый голос Макса:
— Мне пора.
— Подожди! Ты придешь в салун завтра?
— Может быть. Точно не знаю. Но мы скоро увидимся, Тревис. Честное слово.
Тревис вцепился в телефон, будто надеялся таким способом удержать друга.
— Макс, скажи мне только…
На сей раз шипение сменилось монотонным жужжанием, кто-то набирал номер. Тревис повесил трубку.
Только когда Молли Накамура попросила налить ей еще чаю, он сообразил, что стоит и тупо пялится на телефонный аппарат. Тревис заварил ароматный чай и протянул ей чашку. Молли серьезно кивнула и вернулась за свой столик, где давала урок оригами.
Тревис начал складывать в раковину грязные стаканы, но тут краем глаза заметил, что на стойке что-то лежит. Он протянул руку — гладкие бумажные крылья, черное тело и острый, изогнутый клюв. Тревис похолодел, несмотря на то что секунду назад умирал от жары.
Это подарок, Тревис. Молли не может ничего знать. Здесь это всего лишь птица…
Он осторожно положил бумажного ворона на стойку.
Два часа спустя последние пижоны-ковбои, которые с трудом держались на ногах, отправились восвояси. Тревис перевернул стулья на столы и подмел пол, жалея, что сегодня нет Дейдры. Просто для компании, да и нежная песенка на мандолине сейчас пришлась бы очень даже кстати. Он быстро закончил уборку.
Уже поздно. Пора закрыть дверь, отправиться к себе наверх и попытаться уснуть. Тревис снял ключи с крючка на стене и вдруг замер на месте, оглядываясь по сторонам. У него возникло диковинное ощущение, будто он смотрит на незнакомую, чужую жизнь. Куда-то подевалось привычное, радостное ощущение тепла и уюта. Сегодня ему казалось, что здесь все не так. Не правильно. Жара, городок, Макс. Что происходит в Касл-Сити?
Что происходит с тобой, Тревис?
Если бы его спросили, он не смог бы сказать, чей голос сейчас прозвучал у него в голове, его собственный или тот, что давал ему советы в трудную минуту и ужасно напоминал Джека. Но Тревис не слышал его с тех пор, как вернулся на Землю. Впрочем, кто бы ни произнес эти слова, в них заключалась истина.
Может быть, не Касл-Сити изменился, а ты, Тревис?
И все-таки что-то здесь не так. Тревис не знал, что происходит, но отчетливо понимал, что события последних дней связаны между собой — странная погода, человек в черном и знак полной луны. Только вот что их объединяет?
Тревис покачал головой. Он еще не забыл, как совсем недавно, рассчитывал получить ответы на мучившие его невероятные вопросы в старом шатре, который, переливался в ночи яркими огнями. Но где он, этот шатер?
Может быть, они смогут тебе помочь…
Или следует искать ответы в другом месте? Засунув руку в карман, он вытащил смятую брошюру. Полная луна переливалась в свете неоновых огней салуна. «Дюратек». Что они могут для него сделать? Как изменят его жизнь? Тревис поколебался пару секунд, но потом все-таки открыл книжонку.
И замер от потрясения. Перед его глазами замелькали яркие картинки, смеющиеся люди, красочные пейзажи. Он снова засунул руку в карман и нащупал там маленький обрывок, который нашел возле дома Макса. Тревис сразу понял, откуда он взялся, но все равно приложил к обложке.
— Что ты делаешь, Макс? — прошептал он. — Что делаешь?
Тревис вложил в брошюру обрывок, свернул ее, постоял немного, затем взял бумажного ворона — он так и лежал на своем месте на стойке, — разгладил его и засунул между листками книжонки. Все это он убрал в карман, схватил ключи и шагнул к входной двери.
